Первой мировой войны можно было избежать. Тайны Первой мировой

На "постсоветском" пространстве, да и в мире тоже нагнетаются ожидания 3-ей мировой войны. Все больше и больше стали говорить не только о ее неизбежности, но и о том, что она или уже началась, или вот-вот начнется.

Нет недостатка версий, по какой причине, кто, чем, как, с кем, за что будет воевать и кто победит, а кто проиграет в 3-ей мировой войне. Но мало кто ставит вопрос о том, имеются ли условия, при которых она может быть не только возможной, но и необходимой, да еще и неизбежной. И если такие условия возможны, то каковы они и имеются ли в наличии?

Вместо предисловия

Рассмотрение экономической составляющей "новорусской идеологии" в ее отношении к "русскому мiру" с необходимостью потребовало немного "отступить, чтобы точнее попасть" (Г.В.Ф.Гегель). Иначе - это рассмотрение потребовало сделать отступление, чтобы конспективно представить историческую логику смены форм институциональной организации глобального мира-экономики, место и роль мировых войн в этой логике трансформаций глобального мира, отношений между движущими силами каждой из имевших место военно-политических трансформаций глобального мира.

Такое отступление тем более необходимо также и потому, что из идеологических недр "системных" и "несистемных патриотов" в течение последних лет из всех СМИ на "русский мiр" все чаще и чаще извергаются "аргументы и доказательства", будто Россия вновь становится и чуть ли уже не стала политическим и идеологическим центром мира. Будто бы вслед за этим Россия вот-вот станет экономическим и финансовым центром мира, нанеся непоправимый ущерб "системе нефтедоллара" и т.д., для чего надо только отмобилизоваться и сплотиться "вокруг, да около"... Ибо США уже развязали или вот-вот развяжут "3-ю мировую войну" против России, дабы не допустить этого, а равно и решить свои проблемы, - мол "мировая" информационная и экономическая "война" против России Соединенными Штатами уже ведется. И т.д., т.п. в этом же духе.

В современном мире в качестве мировых войн не квалифицируются те войны между соседними "региональными" мирами-экономиками, которые имели место быть до возникновения глобального мира-экономики, хотя в действительности они обладали практически всеми признаками мировых войн, будучи точно так же всеобщим военным средством изменения мирового порядка в его целом. Просто чем глубже в историю, тем обитаемый мир (ойкумена) был много меньшим по своему масштабу, нежели ойкумена более позднего времени, и соответственно масштаб всеобщего был меньше, нежели в более позднее время.

Войны, которые в современном мире признаются мировыми, имели место быть в условиях, когда сложился не только мировой рынок, но и весь мир стал единым миром-экономикой, во-первых. Во-вторых, "политическая задача является целью, война же только средство", ибо "война - это акт насилия, имеющий целью заставить противника выполнить нашу волю..., не только политический акт, но и подлинное орудие политики, продолжение политических отношений, проведение их другими [именно насильственными] средствами" (К.Ф.Г. фон Клаузевиц).

Понять общественную природу, условия необходимости и неизбежности мировых войн возможно только на основе постижения исторической логики смены форм (трансформации) институциональной организации единого мира-экономики и отношений между движущими силами каждой из имевших место трансформаций единого мира-экономики.

Возникновение глобального мира-экономики и роль Петербурга

Процесс возникновения подлинно мирового рынка, в течение 16-го - 18-го столетий экономически объединившего всю ойкумену производством и распределением стоимости в рамках международного разделения и кооперации труда, в действительности был процессом возникновения не просто всеобщего (одного и единого целого) мира-экономики. Этот процесс был процессом возникновения глобального мира-экономики, ставшего органической целостью. Процесс возникновения подлинно мирового рынка (всеобщего мира-экономики) и становление глобального мира-экономики органической целостностью - это тавтология. Однако ставший органической целостностью глобальный мир-экономика еще очень долго не получил адекватных политических, юридических и иных общественных форм своего выражения на поверхности общественной жизни.

Иными словами, внутренняя структура глобального мира-экономики, ставшего органической целостностью, включая структуру общественных отношений внутри него, не получила завершенных в своем развитии форм институциональной социальной организации, и глобальный мир-экономика не существовал в качестве всеобщей институциональной социальной организации своих органических членов - формально независимых общественных организмов (национальных государств и государственно оформленных народов). Первой исторической формой всеобщей институциональной социальной организации глобального мира-экономики, политически и юридически оформившей глобальный мир-экономику в качестве ставшего органической целостностью, была Лига наций, созданная в результате 1-ой мировой войны в соответствии со специальным разделом Версальского мирного договора.

По Фернану Броделю, исторический период борьбы Лондона за становление центром Западноевропейского мира-экономики и сохранение этой международной финансовой, экономической, политической и технологической роли охватывает два с половиной столетия (с рубежа 17-18-го веков вплоть до 1944 года - до Бреттон-Вудса). В действительности весь этот период есть период настойчивой и последовательной борьбы Лондона за то, чтобы стать центром возникшего и идущего к своей зрелости глобального мира-экономики. Но став экономическим, технологическим и финансовым центром глобального мира-экономики на рубеже 18-19-го веков, Лондон формально не стал и не был ни идеологическим, ни политическим, ни тем более управленческим центром мира-экономики даже в пределах прежнего Западноевропейского мира-экономики, не говоря уже о глобальном мире-экономике. Для этого при тогдашнем уровне развития производительных сил вообще и средств сообщения и коммуникаций, а также средств вооруженной борьбы, в особенности, необходимо было не только установить, но и поддерживать единый имперский порядок во всей Западной Европе.

На то, чтобы быть первым западноевропейским политическим, управленческим и лишь отчасти идеологическим центром, создавшим и держащим свой "Pax Romana" в пределах континентальной Западной Европы, стал претендовать Париж на рубеже 18-19-го веков. Но сам ли Париж выдвинулся на эту роль и выдвинул эти претензии? Отнюдь нет, Париж стал таковым претендентом в результате многовековых усилий Лондона по разгрому Парижа, прежде бывшего главным соперником Лондона в континентальной Европе, который (разгром абсолютистского Парижа) завершился катастрофическим рождением "французской гражданской нации", бурным взлетом и не менее катастрофическим падением империи Наполеона I-го. Как же так: разгромить главного соперника, чтобы получить его же, но только гораздо более сильного в военном, политическом и идеологическом отношении? Суть дела не в Париже - он уже перестал быть главным соперником Лондона в Европе, хотя еще и претендовал на эту роль. Суть дела в Петербурге, который по оценкам Лондона стал главным его соперником не только во всей Европе, но и на Кавказе, и на Ближнем Востоке, а также имел тенденцию стать таковым и в Центральной Азии, и на Дальнем Востоке.

По общественной топологической структуре любого, а тем более глобального, мира-экономики в ней (топологической структуре) есть только один топос (одно место), в котором сконцентрированы все задающие меру общественные функции центра мира-экономики - финансовые, экономические, политические, идеологические, технологические, управленческие и т.д. Поэтому Лондон настойчиво и последовательно устранял конкурентов в борьбе за то, чтобы стать и быть единственным центром глобального мира-экономики, как правило, используя для этого чужие руки, то есть разделяя и властвуя. Не то что более эффективного, но потому, что для иного, кроме как чужими руками, способа завоевания и удержания господствующего положения в тогдашнем мире материальных условий вообще не было. Османский мир-экономика в течение двух предшествующих столетий был ослаблен, в том числе далеко не в последнюю очередь Петербургом, и поглощен глобальным миром-экономикой уже к средине 19-го века так, что Стамбул фактически в роли вассала Лондона в средине 19-го века выступил (вместе с Парижем) против Петербурга. В свою очередь Париж в начале 19-го века был ослаблен и подчинен Лондону сначала руками Петербурга, а затем - в 1870 году - руками Берлина.

Однако и это не остановило Петербург, на мирных конференциях в Гааге (1899 и 1907) вновь недвусмысленно заявившего о своих претензиях на то, чтобы быть идеологическим и политическим центром глобального мира-экономики. В то же время на основе осуществленного в средине 19-го века объединения Германии Берлин с не меньшим упорством и с еще большей скоростью, нежели Петербург, на всех парах устремился в клуб "великих держав" глобального мира-экономики.

1-ая мировая война: основные участники, их цели и коалиции

Первая мировая война замышлялась ее инициаторами в качестве решающего акта в определении того, каким должен стать будущий глобальный мир-экономика, а, следовательно, какой и чей мировой порядок будет наводиться в глобальном мире-экономике, какому видению-проекту будущего мира будет соответствовать этот новый мировой порядок. И, следовательно, какой (в обозримой и проектируемой перспективе) будет всеобщая институциональная социальная организация этого будущего глобального мира-экономики, какие места будут занимать, и какие роли будут играть в этой всеобщей институциональной организации глобального мира-экономики его конкретные "субъекты" и "объекты".

К началу 20-го века для Парижа, Лондона и Нью-Йорка было уже очевидно, ибо доказано их собственной практикой и стратегически-расчетными обоснованиями реализуемых каждым из них видений-проектов глобального мира, что новый мировой порядок, прежде всего в Западной Европе, для них не возможен ни как имперский, ни как колониальный порядок, во-первых. Для них было очевидно, во-вторых, что вся прочая, кроме них самих, Европа должна быть разделена на множество (формально независимых, но фактически контролируемых финансово, экономически и политически) национальных государств (отсюда и концепт "права наций на самоопределение"). То есть все существующие конкуренты должны быть побеждены и поставлены под контроль, а возникновение новых конкурентов - исключено новым мировым порядком (новым устройством мира). Поэтому, в-третьих, не только должны быть уничтожены существующие в Европе империи и исключены возможности их возникновения в будущем, но и, прежде всего, должна быть уничтожена Российская империя, на территории которой должно быть исключено возникновение новой империи, ибо без этого необходимого условия задача исключить в Европе возможности для возникновения новых империй не может быть решена ни Парижем, ни Лондоном, ни Нью-Йорком, ни ими всеми вместе взятыми.

Наиболее активными участниками 1-ой мировой войны могли стать стремящиеся войти на первых ролях в клуб "великих держав" глобального мира-экономики (включающий его центр и его "блистательных вторых") Германия и Австро-Венгрия, с одной стороны. Таковыми, не считая Российской империи, с другой стороны, могли также стать уже признанная "великой державой" ("блистательной второй") Франция и только что перешедшая в разряд "блистательных вторых", но не смирившаяся с этим, Британия. Германия и Австро-Венгрия стремилась политически отвоевать и закрепить экономическое, финансовое и политическое положение в клубе "великих держав", которое было бы не хуже положения Британии и, уж тем более, Франции. Британия (если отвлечься от ее борьбы с США за первенство) и Франция стремились, как минимум, сохранить существующий мировой порядок, а, как максимум, улучшить свое политическое, экономическое и финансовое положение за счет всех иных участников.

Что касается Российской империи, то с точки зрения интересов господствующего класса и стратегических целей практически всех западноевропейских государств она подлежала необратимому поставлению в положение периферийной кормящей территории (совокупности полуколоний в европейской части и колоний в азиатской). В то же время "родственная" зависимость императрицы и императора с Британским королевским домом, финансовая зависимость от Лондона и Парижа правящего слоя "эля", определяющего политику России, и связанность России "союзническими" отношениями с Британией и Францией однозначно определяли то, что Лондоном и Парижем именно на Петербург будет возложено основное бремя войны.

Указанными обстоятельствами определялись основные участники войны и их цели, а, стало быть, неизбежные коалиции для ее ведения и основные направления противоборства между участниками. Но какие государства могли быть инициаторами 1-ой мировой войны?

Инициаторы и цели 1-го акта реструктуризации глобального мира войной

Инициаторами 1-ой мировой войны в действительности могли быть только и фактически стали старый (только что ушедший) и новый (только что пришедший) центры глобального мира-экономики - Лондон и Нью-Йорк, соответственно. Лондон посредством этой мировой войны стремился не только вернуть только что фактически утраченное место центра глобального мира-экономики, но и существенно укрепить его, обеспечив необходимые условия и предпосылки для дальнейшей концентрации всех задающих меру общественных функций центра глобального мира-экономики. Нью-Йорк исходил из невозможности концентрации всех без исключения задающих меру общественных функций политического, управленческого и отчасти финансового центра глобального мира-экономики до тех пор, пока для этого не появятся необходимые материальные условия. А всех таковых в наличии еще не было. Вместе с тем Нью-Йорк не мог ограничиться только лишь тем, чтобы закрепить за собой уже перешедшие к нему роли и функции экономического и технологического центра глобального мира-экономики.

В этих условиях Нью-Йорк не мог не стремиться изъять у Лондона, присвоить, укрепить и расширить максимально возможное число задающих меру функций финансового и идеологического центра. Только этим он мог заложить финансовые, технологические, экономические, идеологические, политические и юридические основания, которые по мере возникновения материальных условий потребуются в будущем для присвоения всех недостающих из числа задающих меру общественных функций единственного центра глобального мира-экономики, включая управленческие, и построения своего глобального Pax Americana. Поэтому Нью-Йорку в результате 1-ой мировой войны необходимо было финансово, технологически, политически и отчасти идеологически переподчинить себе большую часть, если не все "великие державы" в Европе, не исключая также и Лондон.

В силу изложенного 1-ая мировая война была средством решения вопроса о том, необходимые условия и предпосылки для реализации чьего (Лондона или Нью-Йорка) видения-проекта будущего будут положены в основу всего последующего развития глобального мира-экономики. Говоря кратко, главный вопрос, всеобщие политические и юридические предпосылки решения которого должна была создать 1-ая мировая война, заключался в том, будет ли будущий мир по-прежнему строиться в качестве мира по-английски, или же отныне он будет строиться в качестве мира по-американски.

С точки зрения политической и военной стратегии для инициаторов мировой войны наиболее выгодно открытое вступление в войну как можно позже, а именно тогда, когда война еще не закончилась, но ее исход уже определился, по меньшей мере, в главных своих чертах, во-первых. Когда, во-вторых, вследствие этого инициатор мировой войны, который стремится получить главные выгоды от ее результатов, по окончании войны необходимо и неизбежно окажется верховным арбитром, проектировщиком и организатором будущего мирового порядка. А это возможно лишь в том случае, когда он не только сохранит свои силы и ресурсы вследствие уклонения от непосредственного участия в боевых действиях предшествующих периодов войны, но и приумножит их за счет всех прочих участников войны, одновременно приобретая вследствие этого в ходе войны новые возможности влияния на страны-участницы. Когда, в-третьих, дальнейшее уклонение от вступления в мировую войну необходимо и неизбежно поставит такого инициатора войны в положение, исключающее его решающее участие в определении послевоенного устройства мира и распределении бремени участия и выгод от такого участия в послевоенном мироустройстве. Но значение имеют только те решения о послевоенном устройстве и распределении бремени и выгод, которые имеют ключевое значение для того, чье видение-проект будущего мира будет реализовываться в послевоенном мире, как будут распределяться и перераспределяться места и роли в нем между всеми "субъектами" и "объектами" мировой экономики и политики.

Как подчеркивал К.Маркс, человечество ставит перед собой только те задачи, которые способно и готово решить, во-первых. Во главе человечества оказывается именно тот, кто дает наилучшее, наиболее эффективное решение такой задачи, во-вторых. А таким решением оказывается именно то решение, которое осуществляет доминирующий интерес общественного класса, который решающим образом определяет исторически созревшее будущее соответствующего государства, системы государств или всего мира, в-третьих.

Поэтому в 1-ой мировой войне (да и во 2-ой тоже) только США могли реализовать указанную стратегию главного приобретателя выгод от ее исхода, то есть стратегию подлинного победителя мировой войны. Ведь историческое время давно уже работало против Британии, разрушая глобальный мир по-английски вместо того, чтобы доводить этот мир по-английски до его логической и системной завершенности. Поэтому в течение всей первой половины 20-го века Британия была вынуждена постоянно и систематически первой проявлять и стратегическую, и тактическую инициативу. То есть и в течение предвоенного периода, и в ходе самой мировой войны, и особенно на ее завершающем этапе Британия была вынуждена с максимальной степенью интенсивности "грести лапками, дабы сбить сливки". Но суть дела ведь не в том, чтобы "сбить", а в том, чтобы "снять сливки"...

1-ая мировая война дала глобальному общественному классу буржуазии (капиталистов) решение всех тех задач, которые к тому времени поставило человечество перед собой. И этим решением оказалось решение, которое в наибольшей мере соответствовало классовым интересам капиталистов США. То есть 1-ая мировая война создала практически все основные условия и предпосылки, необходимые капиталистам США для того, чтобы присвоить Нью-Йорку задающие меру функции финансового и идеологического центра глобального мира-экономики и со временем последовательно укрепить и расширить их. И этим самым заложить финансовые, технологические, экономические, юридические, идеологические и политические основания, которые потребуются в будущем для присвоения Нью-Йорку всех недостающих (для завершения, по мере возникновения материальных условий, строительства глобального Pax Americana) из числа задающих меру глобальному миру-экономике общественных, включая управленческие, функций единственного его (глобального мира-экономики) центра.

Условия возможности, необходимости и неизбежности 2-ой и 3-ей мировых войн

В силу сказанного 1-ая мировая война исторически не могла стать и не стала (ибо человечество еще не поставило перед собой такой задачи) завершающим военно-политическим актом. Не стала завершающим актом в определении того, согласно какому видению-проекту и, следовательно, под чьим управлением и как должен быть организован институционально, каким конкретно в конечном итоге должен стать глобальный мир-экономика, какой будет его общественная топология. Речь идет о системе общественных топосов (мест) в глобальном мире-экономике с присущими каждому из них общественными функциями и ролями, во-первых. Речь идет также о том, в какие общественные связи и отношения необходимо и неизбежно вступают агенты глобального мира-экономики в силу занятия ими соответствующих общественных топосов (мест) в этом глобальном мире-экономике, во-вторых. А равно и о том идет речь, в-третьих, каковы условия приобретения статуса агента глобального мира-экономики, каковы последовательность и траектория перемещения агентов из одного топоса (места) глобального мира-экономики в другой.

Стратегические цели не столько Британии, сколько США в качестве инициатора 1-ой мировой войны предполагали, что 1-ая мировая война - это не более чем первый - необходимый, но отнюдь не завершающий, а всего лишь зачинающий - военный акт трансформации глобального мира-экономики в конечное состояние, к которому следует прийти как к "концу истории". И, следовательно, через некоторое время, определяемое созреванием недостающих (из числа необходимых) материальных условий, неизбежно и необходимо потребуется второй акт этого процесса трансформации глобального мира-экономики посредством всеобщей, то есть мировой, войны. Но если и в результате этой 2-ой мировой войны какие-либо из необходимых условий и предпосылок завершения этой трансформации и достижения "конца истории" не возникнут, то для США (как главного инициатора 1-ой и 2-ой мировых войн) может стать неизбежной также и 3-я мировая война.

В то же время, согласно стратегическим целям США, которые определяются фактически реализуемым ими проектом-видением глобального мира-экономики, для самих США неизбежность 3-ей мировой войны возникнет и будет иметь место лишь в том случае, если эти недостающие условия и предпосылки не могут быть созданы более эффективным способом, во-первых. Если связанные с нею стратегические риски США просчитываются и хеджируются (страхуются), во-вторых. И, в-третьих, если суммарные просчитываемые и оцениваемые (ибо не просчитываются) издержки США от этой мировой войны не будут запредельными для самих США. Иными словами, если соблюдается условие, при котором издержки отказа от мировой войны значимо (для правящего слоя господствующего класса) меньше издержек господствующего класса от ее хода и исхода, а эти последние (издержки войны) не превышают суммарных выгод господствующего класса, получаемых в ходе войны и от ее исхода.

Но эта 3-я мировая война, исходя из существа войны действительно мировой, то есть всеобщей, для самих США вообще будет возможной лишь тогда, когда и если общественная топология глобального мира-экономики не стала уже топологией, которая присуща глобальной неоколониальной империи. Если, следовательно, глобальный мировой порядок не стал всеобщим неоколониальным порядком, по существу своему являющимся модернизированным и модифицированным к новым историческим условиям аналогом внутреннего порядка империи неколониального типа. Ведь любая метрополия (как и имперский центр) не ведет войн в отношении своих колоний или неоколоний (провинций) - в их отношении она осуществляет только полицейские операции по поддержанию установленного порядка или карательные операции по усмирению бунтов (восстаний). Да, между такими формально независимыми государствами (неоколониями) могут быть войны, но эти войны не могут быть ничем иным, кроме как разновидностью способов осуществления полицейской или карательной операции, установления, поддержания и восстановления глобального всеобщенеоколониального мирового порядка.

Однако и указанные условия возможности 3-ей мировой войны, хотя и являются необходимыми, еще не есть условия достаточные. Без наличия хотя бы одного из действительных членов клуба "великих держав" или хотя бы одного из реальных претендентов в действительные члены такого клуба, который бы заявлял и своей политикой реализовывал свои претензии на то, чтобы заменить США в качестве центра глобального мира-экономики посредством войны.

3-я мировая война для такого претендента необходима и неизбежна, если общественные функции центра глобального мира-экономики не могут быть отняты у США и присвоены этим претендентом более эффективным, нежели война, способом, во-первых. Если связанные с войной риски претендента просчитываются и хеджируются (страхуются), во-вторых, если издержки новой мировой войны не будут для претендента запредельными, в-третьих. Если, следовательно, в-четвертых, у претендента на замещение США в общественной роли центра глобального мира-экономики имеется более привлекательный для "великих держав" и всех прочих органических членов, нежели реализованный под управлением США, всеобщий проект-видение создания иного мирового порядка, который в достаточной мере известен и признается ключевыми "великими державами".

Но для того, чтобы иной, нежели реализованный под управлением США, проект-видение институциональной социальной организации глобального мира-экономики или, иначе, нового мирового порядка стал более привлекательным, этот проект-видение, во-первых, должен очевидно быть более эффективным в осуществлении всеобщих экономических интересов всего глобального общественного класса, ныне господствующего над миром. И, следовательно, во-вторых, этот проект-видение должен очевидно предполагать более эффективную институциональную организацию глобальной буржуазии в господствующий класс, нежели та, которая возможна в рамках реализованного под управлением США проекта-видения глобального мира-экономики. Поэтому, в-третьих, такой проект-видение глобального мира-экономики должен содержать такой порядок и процедуры оперативного управления глобальным миром, которые очевидно для правящих слоев национальных отрядов господствующего класса более эффективны, нежели созданный под формальным руководством США мировой порядок и процедуры.

Исходя из факта неустранимости конкуренции за распределение и присвоение прибавочной стоимости в глобальном мире-экономике (доколе он есть экономика) и неравномерности экономического и политического развития различных его органических частей, любой новый проект-видение такого мира-экономики не может быть ни чем иным, кроме как вариацией реализованного под формальным управлением США проекта-видения мира-экономики. Ибо США - это наиболее полное осуществление "принципа еврейства", как и капиталистический способ производства есть "принцип еврейства в действии" (К.Маркс). "Альтернативой", то есть лишь только мнимой альтернативной "миру по-американски" может быть только "новый мировой порядок", попытку создания которого первым предпринял III Рейх под формальным руководством А.Гитлера. Национал-социалистический "новый мировой порядок" в действительности есть лишь наиболее открытое и предельно ясное самовыражение иудео-мессианского существа общеевропейского проекта-видение мира в его неразрывном единстве со своим (этого существа) необходимым и закономерным явлением в качестве своего иного, отрицающего самое себя, на поверхности общественной жизни.

Не только "великие державы", но и все прочие формально независимые государства (неоколонии) вели прежде, и в будущем будут вести освободительные войны против глобальной метрополии, то есть против центра глобального мира-экономики, который (мир-экономика) уже обрел завершенную форму своей всеобщей институциональной социальной организации. Но только по этой причине такие войны сами по себе отнюдь не есть еще войны мировые: хотя прежде они и становились частью мировых войн, ни одна из них, ни все они вместе, осуществляемые одновременно, не есть мировая война. Такие войны могут превратиться в мировую войну лишь только в следующих двух случаях.

Первый - когда и если одно из формально независимых государств (одна из неоколоний) ведет освободительную войну против глобальной метрополии с фактической целью присвоить себе общественные функции этой глобальной метрополии, не ставя под сомнение дальнейшее историческое бытие глобального мира-экономики, уже обретшего завершенную форму своей всеобщей институциональной социальной организации. Условия возможности превращения такой войны в мировую войну таковы (они уже рассмотрены), что это весьма маловероятно, если вообще вероятно.

Второй - когда и если имеет место вооруженное восстание и освободительная война, своей фактической целью имеющая свершение пролетарской революции с последующим (в меру созревания необходимых объективных и субъективных факторов, условий и предпосылок) перерастанием ее во всеобщую (мировую, глобальную) пролетарскую революцию. Классовая гражданская война внутри формально независимых государств или внутри глобальной метрополии есть частный случай войны освободительной.

Таковы вкратце условия необходимости и неизбежности 2-ой мировой войны и возможности 3-ей мировой войны, теоретически исчисленные исходя из достигнутых к началу 20-го века стадий развертывания во внешний мир ("мир как воля и как представление" А.Шопенгауэра) видений-проектов будущего, которые (видения-проекты) присущи передовым нациям Европы, включая США. Этим исчислением предполагается, что все отклоняющиеся по своим мотивам политические решения тех или иных государств и действия движущих сил мировой политики дают, в конечном итоге, такой результирующий вектор развития мира, который объективно направляет его развитие к соответствию этим условиям во всякий последующий период в большей мере, нежели в предшествующий. То есть речь идет о необходимых условиях, определяющих развитие глобального мира-экономики как "закон-тенденцию" (К.Маркс).

Но это теоретические исчисление отнюдь не означает, что "зигзаги истории" невозможны, напротив, оно предполагает необходимость и неизбежность "зигзагов истории" не только потому, что первый такой "зигзаг истории" возник уже на заключительном этапе 1-ой мировой войны. Это теоретические исчисление предполагает, ибо исходит также из того, что любой проект-видение будущего мира не есть нечто, явившееся в своем завершенном виде наподобие Афины, рожденной из головы Зевса во всей полноте и богатстве своего боевого облачения. Проект-видение будущего мира, который присущ конкретной европейской нации, исторически развивается согласно своей имманентной (внутренней) логике развития. Эта логика определяется вписанной в тела, духовный мир и институты данной нации историей ее возникновения и жизнедеятельности в качестве самое себя. Она определяется исторически трансформирующимся ансамблем присущих данной нации специфических способов видения и оценки самих себя в мире, этого мира и всех иных в нем, а также специфических способов жизнедеятельности и отношений внутри своей нации и с другими нациями.

В течение десятилетий ведется дискуссия об ответственности за развязывание Первой мировой войны. Конечно, можно поставить вопрос так: августовская драма 1914 года разразилась в условиях невероятно сложного переплетения обстоятельств, событий, причудливого сочетания конкретных волевых решений главных «действующих лиц» европейской политики и дипломатии. Все эти факторы вступали между собой в непримиримое противоречие, и разрубить возникший «гордиев узел» было возможно, лишь прибегнув к крайним мерам, а именно -- к развязыванию вооруженного конфликта мирового масштаба. Наиболее опытные политики сразу поняли, что попытки ограничить молниеносно разросшийся конфликт некими рамками совершенно безнадежны.

Было ясно, что Россия не могла допустить уничтожения Сербии Австро-Венгрией. Летом 1914-го в дипломатических кругах стран Антанты высказывалось мнение: если Вена провоцирует войну против Белграда, то это может привести к общеевропейской войне. Однако соображения и высказывания (даже наиболее верные и глубокие), принадлежавшие отдельным лицам, колебавшимся относительно принятия решения о начале войны или опасавшимся ее развязывания, не смогли предотвратить глобальной катастрофы. Поэтому встает более общий вопрос: кто с позиций длительной перспективы виноват в развязывании Первой мировой войны?

В целом ответственность падает на всех ее активных участников -- как на страны Центрального блока, так и на государства Антанты. Но если говорить о вине за провоцирование Первой мировой войны именно в августе 1914 года, то она ложится главным образом на руководство Германской и Австро-Венгерской империй. Для доказательства этого тезиса следует вспомнить события, предшествовавшие возникновению боевых действий в Европе, и попытаться объяснить мотивы действий представителей политической, военной и дипломатической элиты противоборствующих блоков.

Сам факт сараевского убийства давал Австро-Венгрии и Германии благоприятную возможность использовать эту трагедию в качестве удобного повода к войне. И они сумели перехватить инициативу, начав активную дипломатическую деятельность, направленную не на локализацию, а на эскалацию конфликта.

Никаких серьезных оснований для того, чтобы связать официальные круги Сербского государства с организацией покушения на наследника австро-венгерского престола, у Австро-Венгрии не нашлось. Но в Вене усмотрели наличие широких контактов славян, проживавших в империи Габсбургов, с теми славянами, которые находились за ее рубежами.

В этом имперскому руководству виделась реальная угроза самому существованию Австро-Венгрии. Политическая элита, включая австрийского премьера графа К. Штюргка, была уверена, что подобные «опасные связи» можно порвать лишь посредством войны.

Сам император Австро-Венгрии Франц Иосиф не являлся ярым врагом Сербии и даже возражал против аннексирования ее территории. Но -- правила геополитической борьбы за сферы влияния на Балканах диктовали свое - здесь сталкивались интересы России и Австро-Венгрии. Последняя, естественно, не могла потерпеть усиления «русского влияния» в непосредственной близости от своих границ, которое проявилось, прежде всего, в открытой поддержке Сербии Российской империей. Кроме того, руководство Австро-Венгрии всячески стремилось доказать, что, несмотря на распространявшиеся за ее пределами слухи о слабости Габсбургской монархии (особенно умножившиеся в кризисный для Вены период Балканских войн), она остается вполне жизнестойкой и достаточно сильной. Главным аргументом в этой жесткой полемике с окружающим миром, по мнению австро-венгерского руководства, являлись активные действия на международной арене. И в этой связи Вена, чтобы доказать свое право быть сильной, была готова на крайние меры, даже на военный конфликт с Сербией и ее союзниками.

Дело оставалось за малым. В МИДе Австро-Венгрии наиболее радикально настроенными по отношению к Сербии политиками и дипломатами был составлен адресованный Белграду ультиматум.

Министры сербского правительства съехались в Белград и составили - ответную ноту. И хотя выдержана она была в архивежливом тоне, австро-венгерский посланник в Белграде барон В. Гизль, обнаруживший после ее прочтения что требования его правительства не приняты «буква в букву», заявил лично привезшему сербский ответ Пашичу о разрыве дипломатических отношений. 28 июля 1914 года Австро-Венгрия по телеграфу объявила Сербии войну.

В день начала боевых действий император Франц Иосиф обнародовал манифест, в котором в числе прочего содержалась знаменитая фраза: «Я все взвесил, я все обдумал»...

Можно предположить, что высшее руководство Германии и Австро-Венгрии не представляло себе, к каким катастрофическим последствиям приведут их действия, но именно политическая недальновидность Берлина и Вены сделала возможным столь роковое развитие событий. В условиях, когда еще оставалась возможность разрешения кризиса мирным путем, ни в Германии, ни в Австро-Венгрии не нашлось ни одного политика, который бы выступил с подобной инициативой.

Можно предположить и то, что между Германией и Россией к началу XX столетия не было таких непреодолимых противоречий, которые неизбежно должны были перерасти в столь масштабное военное противоборство.

Однако трудно игнорировать очевидное стремление Германской империи к европейскому и мировому господству. Схожими амбициями руководствовалась и Габсбургская империя. В условиях усиления их военно-политической мощи ни Россия, ни Франция, ни тем более Великобритания не могли позволить себе оказаться на вторых ролях. Как заметил по этому поводу российский министр иностранных дел С.Д. Сазонов, в случае бездействия пришлось бы «не только отказаться от вековой роли России как защитницы балканских народов, но и признать, что воля Австрии и стоящей за ее спиной Германии является законом для Европы».

К началу августа 1914 года перспектива «большой европейской войны» была налицо. Главные державы противоборствующих союзов -- Антанты и Центрального блока -- начали приводить свои вооруженные силы в боевую готовность. Миллионные армии выходили на исходные боевые позиции, а их военное командование уже предвкушало скорую победу. Тогда мало кто мог предположить, насколько она недостижима...

В течение десятилетий ведется дискуссия об ответственности за развязывание Первой мировой войны. Конечно, можно поставить вопрос так: августовская драма 1914 года разразилась в условиях невероятно сложного переплетения обстоятельств, событий, причудливого сочетания конкретных волевых решений главных «действующих лиц» европейской политики и дипломатии. Все эти факторы вступали между собой в непримиримое противоречие, и разрубить возникший «гордиев узел» было возможно, лишь прибегнув к крайним мерам, а именно -- к развязыванию вооруженного конфликта мирового масштаба. Наиболее опытные политики сразу поняли, что попытки ограничить молниеносно разросшийся конфликт некими рамками совершенно безнадежны.

Было ясно, что Россия не могла допустить уничтожения Сербии Австро-Венгрией. Летом 1914-го в дипломатических кругах стран Антанты высказывалось мнение: если Вена провоцирует войну против Белграда, то это может привести к общеевропейской войне. Однако соображения и высказывания (даже наиболее верные и глубокие), принадлежавшие отдельным лицам, колебавшимся относительно принятия решения о начале войны или опасавшимся ее развязывания, не смогли предотвратить глобальной катастрофы. Поэтому встает более общий вопрос: кто с позиций длительной перспективы виноват в развязывании Первой мировой войны?

В целом ответственность падает на всех ее активных участников -- как на страны Центрального блока, так и на государства Антанты. Но если говорить о вине за провоцирование Первой мировой войны именно в августе 1914 года, то она ложится главным образом на руководство Германской и Австро-Венгерской империй. Для доказательства этого тезиса следует вспомнить события, предшествовавшие возникновению боевых действий в Европе, и попытаться объяснить мотивы действий представителей политической, военной и дипломатической элиты противоборствующих блоков.

Сам факт сараевского убийства давал Австро-Венгрии и Германии благоприятную возможность использовать эту трагедию в качестве удобного повода к войне. И они сумели перехватить инициативу, начав активную дипломатическую деятельность, направленную не на локализацию, а на эскалацию конфликта.

Никаких серьезных оснований для того, чтобы связать официальные круги Сербского государства с организацией покушения на наследника австро-венгерского престола, у Австро-Венгрии не нашлось. Но в Вене усмотрели наличие широких контактов славян, проживавших в империи Габсбургов, с теми славянами, которые находились за ее рубежами.

В этом имперскому руководству виделась реальная угроза самому существованию Австро-Венгрии. Политическая элита, включая австрийского премьера графа К. Штюргка, была уверена, что подобные «опасные связи» можно порвать лишь посредством войны.

Сам император Австро-Венгрии Франц Иосиф не являлся ярым врагом Сербии и даже возражал против аннексирования ее территории. Но -- правила геополитической борьбы за сферы влияния на Балканах диктовали свое - здесь сталкивались интересы России и Австро-Венгрии. Последняя, естественно, не могла потерпеть усиления «русского влияния» в непосредственной близости от своих границ, которое проявилось, прежде всего, в открытой поддержке Сербии Российской империей. Кроме того, руководство Австро-Венгрии всячески стремилось доказать, что, несмотря на распространявшиеся за ее пределами слухи о слабости Габсбургской монархии (особенно умножившиеся в кризисный для Вены период Балканских войн), она остается вполне жизнестойкой и достаточно сильной. Главным аргументом в этой жесткой полемике с окружающим миром, по мнению австро-венгерского руководства, являлись активные действия на международной арене. И в этой связи Вена, чтобы доказать свое право быть сильной, была готова на крайние меры, даже на военный конфликт с Сербией и ее союзниками.

Дело оставалось за малым. В МИДе Австро-Венгрии наиболее радикально настроенными по отношению к Сербии политиками и дипломатами был составлен адресованный Белграду ультиматум.

Министры сербского правительства съехались в Белград и составили - ответную ноту. И хотя выдержана она была в архивежливом тоне, австро-венгерский посланник в Белграде барон В. Гизль, обнаруживший после ее прочтения что требования его правительства не приняты «буква в букву», заявил лично привезшему сербский ответ Пашичу о разрыве дипломатических отношений. 28 июля 1914 года Австро-Венгрия по телеграфу объявила Сербии войну.

В день начала боевых действий император Франц Иосиф обнародовал манифест, в котором в числе прочего содержалась знаменитая фраза: «Я все взвесил, я все обдумал»...

Можно предположить, что высшее руководство Германии и Австро-Венгрии не представляло себе, к каким катастрофическим последствиям приведут их действия, но именно политическая недальновидность Берлина и Вены сделала возможным столь роковое развитие событий. В условиях, когда еще оставалась возможность разрешения кризиса мирным путем, ни в Германии, ни в Австро-Венгрии не нашлось ни одного политика, который бы выступил с подобной инициативой.

Можно предположить и то, что между Германией и Россией к началу XX столетия не было таких непреодолимых противоречий, которые неизбежно должны были перерасти в столь масштабное военное противоборство.

Однако трудно игнорировать очевидное стремление Германской империи к европейскому и мировому господству. Схожими амбициями руководствовалась и Габсбургская империя. В условиях усиления их военно-политической мощи ни Россия, ни Франция, ни тем более Великобритания не могли позволить себе оказаться на вторых ролях. Как заметил по этому поводу российский министр иностранных дел С.Д. Сазонов, в случае бездействия пришлось бы «не только отказаться от вековой роли России как защитницы балканских народов, но и признать, что воля Австрии и стоящей за ее спиной Германии является законом для Европы».

К началу августа 1914 года перспектива «большой европейской войны» была налицо. Главные державы противоборствующих союзов -- Антанты и Центрального блока -- начали приводить свои вооруженные силы в боевую готовность. Миллионные армии выходили на исходные боевые позиции, а их военное командование уже предвкушало скорую победу. Тогда мало кто мог предположить, насколько она недостижима...

Дмитрий, представьте ситуацию. В Симферополе убивают одного из первых лиц РФ. Через некоторое время появляются четкие и неопровержимые доказательства организации убийства чинами военной разведки Украины.

Лично отнюдь не симпатизирую политике кремлевских мудрецов в отношении сопредельного государства. Не являюсь и крымнашистом. Но в подобном случае самая жесткая реакция руководства РФ была бы мне понятна.

То же произошло в Сараево. Выяснилось, что следы организаторов преступления ведут в Белград. И что готовился теракт непосредственно чинами военной разведки. Заметьте: в ультиматуме указаны конкретные имена. Причем главный преступник - "Апис" Димитриевич - там не упомянут. Вероятно, о его роли пока известно не было.

И как, по - Вашему, должны были реагировать австро-венгры? Сказать: вы там нашего наследника убили, больше так не делайте, ладно? Примечательно, что все пункты: прекратить враждебную пропаганду, пресечь, арестовать - были Белградом приняты. 6 же пункт, ставший камнем преткновения, требовал гарантий того, что расследование будет полным и всесторонним, главные виновники от наказания не уйдут. И ничего криминального, оскорбительного, беспрецедентного в требовании совместного расследования не было. Однако сербское правительство больше боялось своих экстремистов, чем войны.

Ответить

Насчет "пары трупов" - это Вы 2 мировую вспомнили. Но там все по другому происходило. Напряжение нагнеталось месяцами, и нападение Гитлера на Польшу было явно вопросом времени. В 1914 в было иначе. Как гром с ясного неба - убийство эрцгерцога с супругой - тоже "пара трупов", но каких! Ультиматум - не сразу, не на другой, и не на третий день - так было бы если б только ждали предлога. Кстати, ес нужен был бы предлог - он имелся за несколько месяцев означенных событий, когда Сербия резко расширилась после балканских войн. Но тогда конфликт как-то урегулировали. Как и агадирский кризис тремя годами ранее. Реально войны никто не хотел. Она стала результатом удачной (для них) провокации сербских националистов. И еще стечения обстоятельств. Принц вовремя из Сараево не уехал - после чудесного спасения от первого теракта. Машина свернула не туда.

Ответить

Про "пару трупов" это я про ВМВ. Дмитрий, да вы правы, авто с эрцгерцогом заплутала, и этот паренёк Гаврила вообще-то бутерброд жевал. А тут Эрц-Герцог с женой, вот и пальнул с пистолета, обоих наповал. Понятно, что стечение обстоятельств. Но....
Между Пруссией и Австро-Венгрией началась долгая переписка и переговоры. На сколько я помню именно Пруссия подталкивала к ультиматуму. Она же говорила о том, что в случае чего поддержит в войне, даже если в неё вступит Росссия.

Ответить

Пруссия, точнее, Германия (2 Рейх) в любом случае должна была вступить в войну после нападения России - исходя из взятых на себя союзнических обязательств. По поводу "подталкивания" сведения разные. Писали, что. дескать, Вильгельм требовал Сербию непременно наказать. Но есть сведения, что кайзер счел ответ сербов на ультиматум вполне удовлетворительным, и вздохнул с облегчением - мол, войны не будет. Во всяком случае, до последнего момента Берлин уговаривал Петербург отменить начатую мобилизацию. Где-то читал, что кайзер обещал царю повлиять на Австро - Венгрию в плане прекращения военных действий против Сербии. И Николай вроде бы согласился, но его отговорил нач. генштаба Жилинский, или Данилов, генерал - квартирмейстер: мол, машина запущена, если остановить ее, новую мобилизацию, в случае чего, будет трудно начать.

Ответить

29-го июля Кайзер отправил телеграмму Николаю, где говорит что из последних сил удерживает Австро-Венгрию от войны.
30-го июля Кайзер заявляет что для того, чтобы сербы выполнили своё обещание, австрийцам необходимо оккупировать Белград.
31-го Кайзер объявляет ультиматум России, с требованием прекратить мобилизацию. 31-го же ультиматум Франции о нейтралитете.
Днем 1 августа Николай II телеграфировал Вильгельму:
"Понимаю, что ты должен мобилизировать свои войска, но я желаю иметь с твоей стороны такие же гарантии, какие я дал тебе, т. е. что эти военные приготовления не означают войны и что мы будем продолжать переговоры… Наша долго испытанная дружба должна с Божией помощью предотвратить кровопролитие. С нетерпением и надеждой жду твоего ответа. Ники."
Вечером 1-го августа посол Германии вручил ноту об объявлении войны.

Из этих событий на мой взгляд четко следует, что именно Кайзер переступил черту...

По поводу начатой мобилизации России:
29 июля утром российский император в Петергофе одновременно подписал два альтернативных указа: один о частичной, а другой - о всеобщей мобилизации. Он поручил начальнику Генерального штаба генералу Янушкевичу посоветоваться с министром иностранных дел Сазоновым и «опубликовать тот указ, который сочтет необходимым Сазонов». Состоялось заседание Совета министров, с участием генерала Янушкевича, на котором Янушкевич сообщил решение императора объявить на следующий день частичную мобилизацию. Однако Янушкевич сказал, что если через день после объявления частичной будет произведена общая мобилизация, «графики перевозок воинских поездов и... развертывание войск будут безнадежно перепутаны и мобилизация опоздает на 10 дней». В результате Совет министров решил отложить издание указа о частичной мобилизации и «выждать дальнейшее развертывание событий». вечером состоялось совещание в кабинете генерала Янушкевича с участием Сазонова и военного министра Сухомлинова, которое пришло к заключению, что «ввиду малого вероятия избежать войны с Германией, необходимо своевременно всячески подготовиться к таковой, а потому нельзя рисковать задержать общую мобилизацию впоследствии путем выполнения ныне мобилизации частичной». Заключение совещания о необходимости общей мобилизации было тут же доложено по телефону императору, который выразил согласие на отдачу соответствующих распоряжений.

Ответить

Опять - таки, очевидно, что в последние дни предпринимались отчаянные попытки избежать войны. Если бы сараевское убийство было лишь предлогом, стороны, как Вы писали, только ожидали "удара гонга", тогда к чему эти церемонии? Отдал приказ - и вперед! Здесь же царь колеблется, не желает идти на крайние меры, к ним его подталкивают генералы. Кайзер также уговаривает, мол, "пока еще не поздно нам сделать остановку"... Позиция Николая - мы войска мобилизуем, но все равно давай будем дружить, не воевать - весьма нелепа. А для чего тогда проводить мобилизацию? Чтобы понты колотить, выражаясь языком определенной социальной группы? Кайзер, который в своем ультиматуме выдвинул конкретное требование - прекратить мобилизацию до 1. 08, иначе война - тоже не мог пойти на попятную, не прослыв звездоболом.

Обе стороны виноваты не в том, что искали конфликта и ожидали только повода, а в том, что не сделали все, чтобы войну предотвратить. Прежде всего, более жестко надавить на партнеров - Россия на Сербию, Германия на Австро- Венгрию. Но первый ход здесь должен был быть за Россией.

Ответить

Дмитрий, вы видимо забыли. Совсем недавно кое-кто ухлопал посла РФ прямо перед камерами. И??? РФ уже воюет с этой страной? РФ выдвинуло на драконовских условиях ультиматум?

И второе, мы говорим про ПМВ или про что? Давайте не будем апеллировать к событиям в Симферополе, который с 2014 года в РФ))))

Ответить

Я не апеллирую к событиям в Симферополе. Я провожу аналогию с нынешними реалиями. Сараево тоже к тому времени было 6 лет в составе Австро-Венгрии. Но тогда по данному поводу кое у кого имелись серьезные вопросы и возражения. Хотя аннексия Боснии была (в отличии от Крыма) всеми признанной. Я задавал вопрос: какой была бы реакция на украинскую провокацию тоже масштаба, что и провокация сербов в 1914?

А вот Ваши аналогии с убийством посла явно хромают. 1) посол фигура важная, но все же он не наследник престола 2) и главное: Карлова убил террорист - одиночка, никаких данных о подготовке этого преступления офицерами спецслужб - турецких, украинских или каких других - не было, нет и быть не может. Тогда как Принципа и его сообщников готовили на территории Сербии, там же вооружили, обеспечили переправку через границу. 3) а зачем Турции надо было выдвигать ультиматум, когда Анкара сразу же, добровольно выполнила самое "драконовское", "неприемлемое" для Сербии в 1914 году условие? Цитирую википедию: "Между Путиным и Эрдоганом достигнута договорённость о совместном расследовании преступления". "Главное управление по расследованию особо важных дел Следственного комитета России .... направило в Турцию собственную следственную группу". И никаких стенаний по поводу "уничтоженного суверенитета" Турецкой республики.

Миф о "драконовских условиях" выдуман российским официозом, впоследствии поддерживался советскими и постсоветскими историками дабы снять с Сербии и России вину за последовавшие трагические события".

Ответить

Я задавал вопрос: какой была бы реакция на украинскую провокацию тоже масштаба, что и провокация сербов в 1914?
На мой взгляд, ситуация подобная 1914 году между Украиной и РФ привела бы к очень серьезному дипломатическому кризису. Но к открытой войне бы не привела. ИМХО но гипотетические события на Украине не имеют никакого отношения к ПМВ.

Вернемся к требованиям "драконовского" ультиматума. Пункт 6 Сербия не приняла. Он звучит: Провести расследование против каждого из участников Сараевского убийства с участием в расследовании австрийского правительства.

Именно сама трактовка требования не позволила его принять.
Вот пункт 6 ответа Сербии на ультиматум
6 ° Королевское правительство, конечно же, считает своим долгом начать расследование в отношении тех, кто или кто мог быть замешан в заговоре 15/28 июня и который будет находиться на территории Королевства. Что касается участия в этом расследовании органов австро-венгерских властей, которые были бы делегированы для этой цели правительством I. и R., Королевское правительство не может согласиться с этим, поскольку это будет нарушением Конституции и Закона об уголовном процессе . Однако в конкретных случаях сообщения о результатах данной инструкции могут быть переданы в австро-венгерские органы.

Ответить

Дмитрий, я не нашел в сети полного текста конституции Сербии 1903 года, потому не могу сказать, на какие ее нормы ссылались (или пытались сослаться) сербские власти. Да и в тексте ответа подобных ссылок нет. Потому возникают подозрения, что здесь, опять-таки, банальный "отмаз". Главные заговорщики были слишком влиятельны. К тому же, сербы надеялись на помощь России.

Ответить

Для Германии наступил важный час. Завистливые соперники повсюду вынуждают нас к законной защите. Меч был передан в наши руки. Я надеюсь, что в том случае, если мои усилия до самого последнего момента не приведут наших противников к разуму и сохранению мира, мы сможем использовать меч с помощью Бога, чтобы мы могли снова обнять его с честью. Война потребует огромных жертв со стороны немецкого народа, но мы покажем врагу, что значит атаковать Германию. И поэтому я рекомендую вас Богу. Идите в церкви, преклоните колени перед Богом и умоляйте Его помощь нашей храброй армии.

Если почитать телеграммы Кайзера и Царя , лично у меня складывается впечатление, что первым приготовления к войне начала Австрия, т.е. именно её действия привели к мобилизации России, а в ответ ультиматум Германии. Вопрос, кто именно подталкивал Австрию остается открытым. Но...

Письмо в котором император Франц Иосиф завуалированно призывает к войне против России .
Цитата, перевод вольный:

Нет сомнений в том, что, согласно намерениям французской и российской дипломатии, эти разногласия и соперничество могут быть урегулированы и создан новый балканский альянс . Какова может быть реальная цель такого союза в нынешних условиях для балканских государств? Больше нет оснований рассматривать совместные действия против Турции. Поэтому он может быть направлен только против Австро-Венгрии и может быть осуществлен только на основе программы, которая должна обещать всем ее членам расширение территорий за счет постепенного перемещения их границ с востока на запад за счет территориальной целостности монархии . Невозможно представить себе объединение балканских государств на любой другой основе, но на этой основе это не только не невозможно, но и справедливо реализуется.

Отношения Австро-Венгрии с Румынией могут в этот момент характеризоваться тем фактом, что Монархия полностью полагается на свой альянс и до сих пор готова всячески поддерживать Румынию , если возникнет casus foedoris , но эта Румыния односторонне отстраняется от своих союзнических обязательств и показывает монархии только перспективу нейтралитета. Даже нейтралитет Румынии гарантируется монархии только личным подтверждением короля Чарльза [гарантия], которая, естественно, имеет ценность только на время его правления, и достижение этого зависит от того, будет ли король всегда руководить рукой. Направление внешней политики....
В этих условиях невозможно считать альянс с Румынией достаточной уверенностью и степенью, чтобы служить Австро-Венгрии опорой в ее балканской политике....
Уничтожить с помощью Балкан военное превосходство двух имперских держав является целью России.
Но в то время как Франция ищет ослабления Монархии, потому что это благоприятствует ее идеям восстановления , планы империи царя имеют гораздо большую степень...
Ведь Россия признала , что связь ее планов в Европе и в Азии, планов, которые соответствуют внутренним потребностям, серьезно затрагивают важные интересы Германии и должны неизбежно вызвать ее к сопротивлению.

Ответить

Устав Сербского Королевства .
Про судебную власть цитата:
VIII. Судебная власть.
§ 146. Суды независимы. В отправлении правосудия они не подчиняются никакой власти, кроме власти закона. Никакая власть в государстве, ни законодательная, ни исполнительная не может вмешиваться в судебные дела, и в свою очередь судебные учреждения не могут принимать участия в осуществлении законодательной и исполнительной власти. Право суда отправляется именем короля.
§ 147. Никакое судебное учреждение не может быть установлено, и никакое изменение в организации или компетенции суда не может быть сделано иначе, как на основании закона. Ни в коем случае и ни на каком основании не допускается учреждение чрезвычайных судов или судов с суммарным судопроизводством и комиссий для отправления правосудия.

Ответить

Про предварительное там вообще нет упоминаний.

Пункт 6 ультиматума Сербии
Провести расследование против каждого из участников Сараевского убийства с участием в расследовании австрийского правительства .

Именно формулировка была не допустима, дипломатия так устроена. Каждая фраза имеет значение и она может в дальнейшем трактоваться очень по разному. Эту фразу с участием правительства можно очень по разному трактовать. Именно по этому Сербия дала обтекаемую формулировку на этот пункт(см. выше уже приводил текст). Из ответа следует, что Сербия готова сотрудничать и передать результаты расследования правительству Австрии.

Австрия же посчитала, что не принятый полностью ультиматум casus belli , т.е. формальный повод для объявление войны. С этого момента Австрия фактически переступила красную черту. Уж кто кто а Франц Иосиф отлично понимал, что его война с Сербией неминуемо втянет в этот конфликт Россию, и далее по цепочке.

Ответить

Дмитрий, я, конечно, не знаток дипломатии, каковым, по - видимому, являетесь Вы. Объясните, пожалуйста, почему недопустимым и необоснованным является требование участия в расследовании ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ австро - венгерского правительства (von der k. und k. Regierung hiezu delegierte) в оригинале? Повторюсь: представители р правительства РФ участвовали в расследовании убийства посла Карлова - безо всяких проблем. .

Из ответа следует, что Сербия готова сотрудничать и передать результаты расследования правительству Австрии.

А у правительства Австро- Венгрии были основания не доверять сербам. Ибо к тому времени было известно: в заговоре участвовали сербские офицеры, и не простые, а очень влиятельные. Димитриевич - один из тех, кому Карагеоргиевичи обязаны своим троном.

По - Вашему, австро-венгерские власти должны были допустить, чтобы главные организаторы убийства остались безнаказанными?

Ответить

Давайте оставим Карлова в покое, его убийство к ПМВ не имеет касательства.

По - Вашему, австро-венгерские власти должны были допустить, чтобы главные организаторы убийства остались безнаказанными?

У Австрии была возможность передать дело в международный суд в Гааге, который на тот момент уже существовал. В этом случае, Австрия могла бы сохранить лицо, избежать войны и наказать виновных. Этот вариант преллагал император Николай II.

Из ответа следует, что Сербия готова сотрудничать и передать результаты расследования правительству Австрии.

Однако, Австрия посчитала, что ультиматум не удовлетворён полностью. И как вы помните, посчитала это поводом начать войну. Из этого постулата, я делаю вывод, что Австрии нужен был лишь повод для объявления войны, а не переговоры и поиск виновников убийства.

А у правительства Австро- Венгрии были основания не доверять сербам. Ибо к тому времени было известно: в заговоре участвовали сербские офицеры, и не простые, а очень влиятельные. Димитриевич - один из тех, кому Карагеоргиевичи обязаны своим троном.
Это ровным счётом ничего не доказывает, да были сведения. Но они не были получены в результате официального расследования. Как следствие, эти сведения не имели никакой ценности.

3. Была ли неизбежна первая мировая война

В течение десятилетий ведется дискуссия об ответственности за развязывание Первой мировой войны. Конечно, можно поставить вопрос так: августовская драма 1914 года разразилась в условиях невероятно сложного переплетения обстоятельств, событий, причудливого сочетания конкретных волевых решений главных «действующих лиц» европейской политики и дипломатии. Все эти факторы вступали между собой в непримиримое противоречие, и разрубить возникший «гордиев узел» было возможно, лишь прибегнув к крайним мерам, а именно - к развязыванию вооруженного конфликта мирового масштаба. Наиболее опытные политики сразу поняли, что попытки ограничить молниеносно разросшийся конфликт некими рамками совершенно безнадежны.

Было ясно, что Россия не могла допустить уничтожения Сербии Австро-Венгрией. Летом 1914-го в дипломатических кругах стран Антанты высказывалось мнение: если Вена провоцирует войну против Белграда, то это может привести к общеевропейской войне. Однако соображения и высказывания (даже наиболее верные и глубокие), принадлежавшие отдельным лицам, колебавшимся относительно принятия решения о начале войны или опасавшимся ее развязывания, не смогли предотвратить глобальной катастрофы. Поэтому встает более общий вопрос: кто с позиций длительной перспективы виноват в развязывании Первой мировой войны?

В целом ответственность падает на всех ее активных участников - как на страны Центрального блока, так и на государства Антанты. Но если говорить о вине за провоцирование Первой мировой войны именно в августе 1914 года, то она ложится главным образом на руководство Германской и Австро-Венгерской империй. Для доказательства этого тезиса следует вспомнить события, предшествовавшие возникновению боевых действий в Европе, и попытаться объяснить мотивы действий представителей политической, военной и дипломатической элиты противоборствующих блоков.

Сам факт сараевского убийства давал Австро-Венгрии и Германии благоприятную возможность использовать эту трагедию в качестве удобного повода к войне. И они сумели перехватить инициативу, начав активную дипломатическую деятельность, направленную не на локализацию, а на эскалацию конфликта.

Никаких серьезных оснований для того, чтобы связать официальные круги Сербского государства с организацией покушения на наследника австро-венгерского престола, у Австро-Венгрии не нашлось. Но в Вене усмотрели наличие широких контактов славян, проживавших в империи Габсбургов, с теми славянами, которые находились за ее рубежами.

В этом имперскому руководству виделась реальная угроза самому существованию Австро-Венгрии. Политическая элита, включая австрийского премьера графа К. Штюргка, была уверена, что подобные «опасные связи» можно порвать лишь посредством войны.

Сам император Австро-Венгрии Франц Иосиф не являлся ярым врагом Сербии и даже возражал против аннексирования ее территории. Но - правила геополитической борьбы за сферы влияния на Балканах диктовали свое – здесь сталкивались интересы России и Австро-Венгрии. Последняя, естественно, не могла потерпеть усиления «русского влияния» в непосредственной близости от своих границ, которое проявилось, прежде всего, в открытой поддержке Сербии Российской империей. Кроме того, руководство Австро-Венгрии всячески стремилось доказать, что, несмотря на распространявшиеся за ее пределами слухи о слабости Габсбургской монархии (особенно умножившиеся в кризисный для Вены период Балканских войн), она остается вполне жизнестойкой и достаточно сильной. Главным аргументом в этой жесткой полемике с окружающим миром, по мнению австро-венгерского руководства, являлись активные действия на международной арене. И в этой связи Вена, чтобы доказать свое право быть сильной, была готова на крайние меры, даже на военный конфликт с Сербией и ее союзниками.

Дело оставалось за малым. В МИДе Австро-Венгрии наиболее радикально настроенными по отношению к Сербии политиками и дипломатами был составлен адресованный Белграду ультиматум.

Министры сербского правительства съехались в Белград и составили – ответную ноту. И хотя выдержана она была в архивежливом тоне, австро-венгерский посланник в Белграде барон В. Гизль, обнаруживший после ее прочтения что требования его правительства не приняты «буква в букву», заявил лично привезшему сербский ответ Пашичу о разрыве дипломатических отношений. 28 июля 1914 года Австро-Венгрия по телеграфу объявила Сербии войну.

В день начала боевых действий император Франц Иосиф обнародовал манифест, в котором в числе прочего содержалась знаменитая фраза: «Я все взвесил, я все обдумал»...

Можно предположить, что высшее руководство Германии и Австро-Венгрии не представляло себе, к каким катастрофическим последствиям приведут их действия, но именно политическая недальновидность Берлина и Вены сделала возможным столь роковое развитие событий. В условиях, когда еще оставалась возможность разрешения кризиса мирным путем, ни в Германии, ни в Австро-Венгрии не нашлось ни одного политика, который бы выступил с подобной инициативой.

Можно предположить и то, что между Германией и Россией к началу XX столетия не было таких непреодолимых противоречий, которые неизбежно должны были перерасти в столь масштабное военное противоборство.

Однако трудно игнорировать очевидное стремление Германской империи к европейскому и мировому господству. Схожими амбициями руководствовалась и Габсбургская империя. В условиях усиления их военно-политической мощи ни Россия, ни Франция, ни тем более Великобритания не могли позволить себе оказаться на вторых ролях. Как заметил по этому поводу российский министр иностранных дел С.Д. Сазонов, в случае бездействия пришлось бы «не только отказаться от вековой роли России как защитницы балканских народов, но и признать, что воля Австрии и стоящей за ее спиной Германии является законом для Европы».

К началу августа 1914 года перспектива «большой европейской войны» была налицо. Главные державы противоборствующих союзов - Антанты и Центрального блока - начали приводить свои вооруженные силы в боевую готовность. Миллионные армии выходили на исходные боевые позиции, а их военное командование уже предвкушало скорую победу. Тогда мало кто мог предположить, насколько она недостижима...

Первая мировая война – одна из самых длительных, кровопролитных и значительных по последствиям в истории человечества. В общей сложности она продолжалась 1 568 дней. В ней участвовали 38 государств из 59, обладавших в то время государственным суверенитетом. Население воюющих стран составило свыше 1,5 млрд. человек, то есть около 87% всех жителей Земли. Под ружьё было поставлено в общей сложности 73,5 млн. человек. Более 11 млн. было убито и 20 млн. человек ранено (см. приложение). Вооруженная борьба велась на фронтах общим протяжением 2500-4000 км. В этой войне впервые в истории всех войн нашли широкое применение танки, самолеты, подводные лодки, зенитные и противотанковые орудия, минометы, гранатометы, бомбометы, огнеметы, сверхтяжелая артиллерия, ручные гранаты, химические и дымовые снаряды, отравляющие вещества.

В результате Первой мировой войны Германия потерпела полное поражение и была вынуждена капитулировать. Однако, несмотря на продолжительность боевых действий, а также существенные материальные и людские потери стран, участвовавших в ней, в результате так и не удалось разрешить те противоречия, которые привели к ее развязыванию. Наоборот, антагонизмы в международных отношениях лишь углубились, что создавало объективные предпосылки для возникновения новых кризисных явлений в послевоенном мире.

Победа стран Антанты в Первой мировой войне была закреплена дипломатическим путем. Победители навязали побежденным странам Центрального блока неравноправные мирные договоры (Версальский, 28 июня 1919 года, Сен-Жерменский, 10 сентября 1919 года). На Парижской мирной конференции 1919-1920 годов была учреждена Лига Наций. В результате распада Австро-Венгерской и Российской империй на карте Европы появились новые независимые государства: Австрия, Венгрия, Чехословакия, Польша, Югославия, Финляндия.

При всем трагизме произошедшего Первая мировая война послужила отправной точкой для кардинальных изменений в политике, экономике и общественной жизни целых континентов.

Она продолжалась более четырёх лет. В ней участвовали 33 страны Жертвы среди мирного населения, страдавшего от эпидемий, голода, холода и других бедствий военного времени также исчислялись десятками миллионов. В Первой мировой войне погибло 1,8 млн. россиян, российская армия потеряла свыше 300 тысяч погибшими, 3 миллиона человек были ранены.

Первая мировая война изменила привычки и нравы людей, сделала их более терпимыми к государственным формам насилия и посеяла зёрна будущих международных конфликтов, которые проросли кровавыми столкновениями уже в наше время, например, в Югославии в начале девяностых годов. Потребности военного времени расширили функции государства: правительства воюющих стран ввели государственное регулирование промышленного и сельскохозяйственного производства, нормирование цен и потребления, распределение трудовых ресурсов и товаров, дозирование общественно значимой информации. Всё это усилило функции государства, поставило его над обществом. Как следствие - усиление тоталитарных тенденций в жизни стран и народов в середине XX века: фашистская командная экономика в Германии и Италии, а также «социалистическое плановое хозяйство» в СССР. Лишь в результате либеральных реформ и преобразований, охвативших мир в последней трети двадцатого столетия, человечество постепенно расстаётся с этим наследием.

Литература

Дегоев В.В. Дорога к 1914 году // Звезда.- 2002. - № 8. - с.152.

Каширин В. На вулкане // Родина. - 2004. - № 9. - с.13

Майсурян А. «Россия в Первой мировой войне» М. 1995.

Невежин В. Первая в мире // Вокруг света. - 2004. - № 8. - с. 86.

Последняя война императорской России. - М.: Три квадрата, 2002.

Рявкин А. «Первая мировая война» М. 1993.

Приложение

Потери вооруженных сил государств – участников первой мировой войны (тыс. чел.)

истическая война в Европе, перекинувшись на Ближний и Дальний Восток, превратилась в мировую войну. 1. Интересы России в европейской политике начала XX века Россия вступила в войну с Германией и Австро-Венгрией, добиваясь свободного выхода черноморского флота через Босфор и Дарданеллы в Средиземное море, а также присоединения Галиции и нижнего течения Немана. Усилить влияния на Балканах (путем...

Фронте отчетливо обнаружился перевес сил Антанты. Надежды кайзеровской Германии на победу в войне были окончательно похоронены. 3. Назревание революционного кризиса в России 3.1 Хозяйственная разруха Затяжная война истощила ресурсы царской России. Масштабы военных операций были совершенно неожиданными для правительства и генералов. Армия оказалась без винтовок, патронов. Упала добыча...